Руки свои протянув, проклинает ахейское
племя,
И гласит: О, в своё время б мне вариант выдал
Улисса
Иль с его молодцов хоть кого-то — гнев
мой насытить!
Съем я его потроха! Своею рукой изрежу
[195] Тело, живое еще! До отказа я кровью
наполню
Глотку! Члены его в челюстях у меня
затрепещут!
Станет жизнь ни во что, станет легкой жизни
утрата!
Много, взбешенный, еще гласил; и в страхе
бледноватом
Был я, глядя на лицо с невысохшей кровью
от раны,
[200] Видя жестокую ладонь и впадину глаза
пустую,
Члены и бороду, всю людской кровью
залипшей,
Погибели я лицезрел приход, — то было ничтожное
горе!
Ожидал я: он схватит меня, вот-вот мое тело
потонет
В теле его. У меня с души не пропала картина