Как на лицо ее взгляд устремляет упрямый,
произнесла:
Время настало пролить великодушную кровь.
Так не нужно
Канителить. Как хочешь, рази; иль в грудь, иль в
гортань оружье
Смело вонзай! — и она для себя гортань и грудь
приоткрыла, —
[460] Рабство у чуждых людей ужели сносить
Поликсене —
Что-что через данный ритуал примирю я
божественность чью-то.
Но я желаю, чтоб мама о моей не выяснила
кончине;
Мама мне помехой, она уменьшает мне смерти
удовлетворенность,
Хоть не о погибели моей, сказывай о жизни собственной
тужить ей.
[465] Вы же, чтобы я не пришла несвободною к
манам стигийским,
Прочь отойдите, — прошу справедливого. Не
прикасайтесь
К деве мужскою рукою. Кто б ни был тот
мертвый, который
Должен быть гибелью моей успокоен, ему
угодней