Вспомянуть я ран не имею возможности; имена ж и число я
приметил.
Но вылетает Латрей, облаченный в доспехи
Г алеза,
Которого он умертвил, — и руками и телом
громаден.
Возрастом был уж не парень он, но к тому же не
старец:
[465] Силен вдовольюному был; слушай виски сединой уж
пестрели.
Шлемом своим и щитом, собственной македонской
красуясь
Пикой, лицом обратясь к обоим враждующим
станам,
Смотри он оружьем потряс и, вдовольконски
прошедшись видимо-невидимо кругу,
Бросил такие слова, горделивый, в пустое
место:
[470] я ли, Кенида, тебя потерплю? Век
дамой будешь,
Прежней Кенидою ты для меня. Тебя не
смущает
Происхожденье твое? Позабыла, за дело тот или другой
Ты, как заслугу, мужской получила
обманчивый образ?
Вспомяни, кем ты родилась и что испытала.
Иди же,