[15] Много я песен сложил; великим я
плектром Гигантов
Пел, на флегрейских полях победительных
молний сверженье.
Лирою легкой сейчас зазвучу. Буду отроков
петь я —
Ласковых любимцев богов, и дев, что, пылая
зря,
Расправу в безумье собственном навлекли на себя
любострастьем.
[155] в оные деньки небожителей правитель к
Ганимеду фригийцу
Страстью зажегся; и чисто изобрел он, во что
перевоплотиться,
Чтоб собою не быть; никакой становиться
иною
Птицею сан не повелел, — только его же носящей
перуны.
И не помедлил: рассек заемными крыльями
воздух
[160] и Илиада унес, — он доселе его виночерпий
И, хоть Юнона темна, подает Вседержителю
нектар.
Тоже самое тебя, Амиклид, Аполлон поселил
бы в эфире,