Лучшею частью собственной расцвел, стал ростом
казаться
[27] Выше и ужас возбуждать величьем и
значимостью новейшей,
И всевластный отец в колеснице четверкой
восхитил
Отпрыска посреди туч и вместил меж лучистых
созвездий.
Тяжесть почуял Атлант. Тогда и Эврисфея,
но,
Все еще гнев не утих. Он, отца ненавидя,
потомство,
[275] Свирепый, преследовать стал. С арголидской
Алкменой, грустной
Вечно, Иола была, и только ей поверяла
старуха
Жалобы либо рассказ о всесветно узнаваемых
деяньях
Отпрыска и неудачи свои. Только с Иолой, веленьем
Г еракла,
Парень Гилл делил и любовное ложе и
душу;
[28] Ей великодушным плодом он заполнил утробу.
Алкмена
Так обратилася к ней: Да хранят тебя боги
всечасно!