[215] Бледноватый, дрожит и слова извинения молвит
смиренно.
Уж вот желал он колена обнять, но схватил его
здесь же
Яростный Алкид и сильней, чем баллистой, и
три и четыре
Раза крутил над собой и забросил в Эвбейские
воды.
Меж небес и земли отвердел он в
воздушном пространстве, —
[220] Хак дождики — молвят — подина прохладным
сгущаются ветром,
И появляется снег, сжимается он от вращенья
Плавного, и, округлись, преобразуются в
градины хлопья.
Итак вот и он: в пустоту великанскими брошен
руками,
Белоснежным от кошмара стал, вся влажность тела
пропала,
[225] и — за преданью веков — перевоплотился в утес
он бездушный.
Сейчас еще Эвбейских пучин выступает
высоко
Стройной горой и как как будто хранит
человечий вид.
Как за живого — задеть за него боится
кормщик, —