Захохотал только тиринфский герой на мои
ухищренья, —
Молвив: Змей укрощать, — то подвиг моей
колыбели!
Если же драконов остальных одолеть, Ахелой, ты и
можешь,
Все ж не жалкая ль часть ты, змей,
Лернейской Ехидны?
[7] Та размножалась от ран; изо сотки голов ни
единой
Было недозволено у нее безнаказанно срезать, чтобы
тотчас,
Две обретя головы, ее выя не стала посильнее;
Потомки новейших гадюк появлялись в
смерти, убыль
Впрок ей была, я ее победил и пленил,
одолевши.
[75] Кто же ты далее того, — змеей обернувшийся
лживо,
Вояка с оружьем чужим, обличьем прикрытый
замным?
Так он произнес; и схватил, как узлом, меня
сверху за гортань
Пальцами. Дух занялся, был я сдавлен будто бы
клещами:
Высвободить только горло я большенными
перстами пробовал.