Был а при шлеме прекрасен. Возьмет ли он в
руки блестящий
Золотом щит, — и щит ему украшением
служит.
Если же, готовясь метнуть, он раскачивал тяжкие
копья,
В нем восхваляла она согласье искусства и
силы.
[3] Если же, стрелу наложив, он натягивал лук собственный
широкий,
Дева божилась, что он стрелоносцу Фебу
подобен.
Если же же он и лицо открывал, сняв шлем собственный
медяный,
Иль, облаченный в багрец, сжимал около
попоною пестрой
Белоснежного ребра жеребца и устами вспененными
правил,
[З5] Нисова дочь, сама не своя, обладанье теряла
Здравым рассудком. Она называла и дротик
счастливым,
Тронутый им, и рукой его направляемый
повод.
Страстно стремится она — если бы было
может быть! — во вражий
Стан девичьи стопы через поле навести,
стремится