Оцепенев от бед. Волос не шевелит ей ветер,
Нет ни кровинки в щеках; на лице ее
горестном неподвижно
Глаза стоят; ничего не осталось в Ниобе
живого.
[305] Чисто у нее и язык с отвердевшим смерзается
нбом;
Чисто уже в мышцах ее к напряженью пропала
способность,
Шейка не гнется уже, не способен двинуться руки,
Ноги не смогут ступить, и нутро ее все
каменеет.
Рыдает, но, и во, закутана вихрем
дюжий,
[310] Унесена в собственный отеческий край. На горной
верхушке
Рыдает: доныне еще источаются мрамором
слезы.
Здесь устрашаются все очевидностью
божьего гнева,
— Супруги, равно и мужи; и все почитают, щедр
[315] Жертвы неся на алтарь разрешившейся
двойней богини.
И, как постоянно, о былом вспоминают в связи с
реальным.