Был там один, Аконтей; пока за Персея
сражался,
Лик он Горгоны узрел и в гранит тотчас
обратился.
Астиагей же его, за живого сочтя, ударяет
Длинноватым клинком. Засвистел его клинок
пронзительным свистом,
[205] Астиагей изумлен, — но принял он ту же
природу,
Мраморным став, и лицо выраженье хранит
изумленья.
Длительное дело — мужей имена с обычного
народа
Перечислять. Их двести всего далее боя
осталось, —
Остолбенев, все двести стоят: увидали
Горгону!
[210] Здесь только Финей пожалел в конце концов о
неправедной битве, —
Лишь что ж созодать ему? Он только образы
различные лицезреет,
Он и собственных выяснит и, вдоль имени всякого клича,
Помощи просит; не веря для себя, касается
ближних
Тел, — но мрамор они; отвернулся так,
умоляя,