В красных ракушках, и дуть велит в трубицу морскую
В доме жалком родясь, обитала в жалких Гипепах.
Неверной, Паллада берет, — в поддержку слабенького
Я твоего не приму, — при собственном остаюсь
[55] Держит базу навой; станок — разбит тростниковым Брдом;
И древних времен как ткани выводится повесть.
Затем чтобы имела возможность увидать на примере соперница
С Лаомедонтом папой, и пришлось в оперении белоснежном
[ПО] Изобразила еще, как, обличьем прикрывшись сатира
Как он, явясь пастухом, околпачил Макарееву Иссу;
И на потомство твое, на внуков твоих отдаленных.
оставшихся списков друзья поэта вернули полностью все
Мир возродился земной. И увидев, что так опустел он
Почти всем гордиться имела возможность. Но ни супруга
Золотом пышно блестя, во фригийские ткани вплетенным, —
Кадма по-под властью моей; возведенная струнами крепость
Полуостров произнес и приют неуравновешенный ей предоставил.
Возмущена здесь богиня была и с высочайшей верхушки
Гладкое было у стенок обширное поле. Всечасно Жеребцы
Тучу завидя, торопится; наставляет полотна, бессильно
Наземь сложили тела; сразу и крайние взгляды Вскинули
Илионей, оставшись один, зря с мольбою Руки меж тем
Что от Латониных жертв не так давно люд отвращала [215]
Сам за тобою, супруга, попал б добычею моря.
Около братских одров распустившие волосы сестры, Смотри
Оцепенев от бед. Волос не шевелит ей ветер, Нет ни
Молвил один: Полей злачных ликийских насельцы Тоже