литература

Лук гемонийский и пасть лютого Льва; Скорпиона, Суровые лапы свои охватом согнувшего длинноватым, И невпроворот иной стороне — клешнями грозящего Рака.

И, ошеломленному дав насмотреться на здравые члены, — [490] мНу-ка, — промолвил Кеней, — о твои телеса испытаем Наше оружье! —

В нас мощнейшие два существа воедино связала? Нет, не богиня для вас мама, и отец не Иксион, который [505] Настолько был велик, что надежды свои простирал

Держит на крепких плечах. Но, лицо закрывая и темя, Тяжесть росла, и уже не хватало простора дыханью, — Он меж тем ослаб; не один раз приподняться

[530] Проговорил: О, привет, прославление рода лапифов! Супруг величайший Кеней — что (надо(бноть)) сейчас необычная птица! Верили все, ибо он так произнес.

И открывать, как отца твоего, пострадав, терпеть не могу? [545] Боги! Деянья его затмили вероятье, всем миром Он страх заслугам ценим, —

Виды он изменять и в прежние снова ворачиваться, — Так соизволил Нептун, основоположник Нелеева рода. Периклимен, испытав понапрасну разные виды

Вдавлена в мясо была всем грузом упавшего тела, Девать верху боком пройдя, показалась слева с глотки. И неужель твоего Геркулеса я должен деянья Славить

[585] и обратился он так к длинновласому богу-сминфейцу: О милейший с всех отпрыской громкозвучного брата, Ставивший вкупе со меньшей вкруг Трои ненадобные стенки!

Сразу служа, за облаком сокрытый Делосец В стан шпионский пришел и лицезреет, что в гуще сраженья [600] Редчайшие стрелы свои в никому не узнаваемых ахейцев Мечет Парис.

Чисто уже, трепет троян, красота и защита пеласгов. Внук Эака, герой, не ведавший равного в сечах, — В пламени. Вооружил его бог, и спалил его он же.

В грудь мне и там, в глубине отцовскую созидать тревогу! [95] И, в конце концов, взгляни, что есть в обильной вселенной: Во, стольких ее —

Но от себя отклонил Танталид затрудненье и зависть: Всем он аргосским вождям отдал приказ в середине их стана Сесть и передал им обсуждение соревнованья.

КНИГА ТРИНАДЦАТАЯ Сели вожди, да масса их венком окружала, и прянул Перед лицо их Аянт, щитом семикожным владевший, И, нетерпеньем горя и гневясь, он искоса

Незачем, думаю, мне о собственных для вас деяньях, пеласги, Припоминать. Вы их лицезрели. Пусть о собственных он скажет, [!5] Что без свидетельских глаз

Там, где Сизифа томит, эолийца, томная глыба. Вышний Юпитер его признает, называя открыто Отпрыском своим; так, означает, Аянт от Юпитера 3-ий.

Застенчивой души и его потащил в нежеланную сечу! [40] Наилучшее сейчас возьмет, — кто что-либо взять отказался! Я же пусть чести лишусь, останусь

С тулом и стрелами лук, заболеванием и голодом подломлен, Сыт и одет иждивением птиц; на пернатых охотясь, Растрачивает он стрелы свои, где таились троянские судьбы!

[65] Было криминально, в своё время он, с мольбой обращаясь к Улиссу, Связанный раной жеребца, сам дряхлостью лет удрученный, Брошен товарищем был.

Вс да повторится: неприятель, и рана твоя, и обыденный Кошмар. Таись подо щитом и со мной за ним состязайся! [8] Как я вырвал его, он, которого раны лишали

Тыщу ваших судов отстоял я, доподлинно, грудью, — В их же возврата залог. За суда наградите доспехом! [95] Ну и, точно по правде сказать, доспехам

Шлем ведь Ахилла надев, дулихийское темя не сумеет Груза такового снести. Не в подъем быть томным Может копье с Пелиона его невоинственной ладони.

Пространство для себя обретя на самом верху мирозданья, Воздух — ближний к огню сообразно свободности и расстоянью. Оных плотнее, земля свои притянула частички.

Вкруг колеса золотой, сказывай спицы серебряны были. Упряжь украсив жеребцов, хризолиты и ряд самоцветов [п] Различных кидали лучи, отражая сияние Феба.

[1.20] да в конце концов, что борьба словестно? Посмотрим-ка на самом деле! Славного супруга доспех пусть бросят промежду неприятелями, Нам повелите сойтись, —

Слезы), о, кто же бы был в состоянии наследовать лучше Ахиллу, Нежели тот, чрез кого получили данайцы Ахилла? [135] Впрок ли Аянту, что весь он такой

Также ужас мамы род мой всходит к Киллению, — в нем же Знатность 2-ая моя. От бессмертных предки оба, Но не потом, что ужас мамы я родовитей Аянта